Неточные совпадения
Живет же на
квартире у портного Капернаумова,
квартиру у них
снимает, а Капернаумов хром и косноязычен, и все многочисленнейшее семейство его тоже косноязычное.
Квартира дяди Хрисанфа была заперта, на двери в кухню тоже висел замок. Макаров потрогал его,
снял фуражку и вытер вспотевший лоб. Он, должно быть, понял запертую
квартиру как признак чего-то дурного; когда вышли из темных сеней на двор, Клим увидал, что лицо Макарова осунулось, побледнело.
«В неделю, скажет, набросать подробную инструкцию поверенному и отправить его в деревню, Обломовку заложить, прикупить земли, послать план построек,
квартиру сдать, взять паспорт и ехать на полгода за границу, сбыть лишний жир, сбросить тяжесть, освежить душу тем воздухом, о котором мечтал некогда с другом, пожить без халата, без Захара и Тарантьева, надевать самому чулки и
снимать с себя сапоги, спать только ночью, ехать, куда все едут, по железным дорогам, на пароходах, потом…
— Для дураков, Андрей Михайлович, для дураков… Повешу в гостиной — за моих предков сойдут… Так в четверг, милости просим, там же на Цветном, над моей старой
квартирой… сегодня
снял в бельэтаже…
Дед
снял две темные комнатки в подвале старого дома, в тупике, под горкой. Когда переезжали на
квартиру, бабушка взяла старый лапоть на длинном оборе, закинула его в подпечек и, присев на корточки, начала вызывать домового...
Он
снимал большие
квартиры и сдавал их по комнатам холостым офицерам, держал столовников, разводил кур и индюшек, умел как-то особенно дешево и заблаговременно покупать дрова.
Так передавалось дело. Прибавлялось и еще сведение: что
квартиру эту
снял для капитана и сестры его сам господин Ставрогин, Николай Всеволодович, сынок генеральши Ставрогиной, сам и нанимать приходил, очень уговаривал, потому что хозяин отдавать не хотел и дом назначал для кабака, но Николай Всеволодович за ценой не постояли и за полгода вперед выдали.
Богданов в тот же день призвал Мачигина. Перед входом в инспекторскую
квартиру Мачигин стал на улице спиною к солнцу,
снял шляпу и причесался на тень пятернею.
Домекнулась она, что не спроста оставлена шляпа: ненавистники — ее съехавшие жильцы, — и очень может быть, — думала Ершова, — что они со зла на нее наколдовали в шляпу что-нибудь такое, отчего
квартиру никто не станет
снимать.
— К барину они, Клим Степанович, — заговорила к нему моя старушка. —
Квартиру у Марьи Григорьевны
снять желают.
Они ехали в отдельном купе. Обоим было грустно и неловко. Она сидела в углу, не
снимая шляпы, и делала вид, что дремлет, а он лежал против нее на диване, и его беспокоили разные мысли: об отце, об «особе», о том, понравится ли Юлии его московская
квартира. И, поглядывая на жену, которая не любила его, он думал уныло: «Зачем это произошло?»
— Начнем сверху: губернатор живёт с женой управляющего казённой палатой, а управляющий — недавно отнял жену у одного из своих чиновников,
снял ей
квартиру в Собачьем переулке и ездит к ней два раза в неделю совсем открыто. Я её знаю: совсем девчонка, году нет, как замуж вышла. А мужа её в уезд послали податным инспектором. Я и его знаю, — какой он инспектор? Недоучка, дурачок, лакеишка…
— Она — хозяйка
квартиры, я у неё
снимаю комнаты с обедом и ужином, понял?
— Запоминайте лица, костюмы, походку людей, которые будут приходить в эту
квартиру. Людей, похожих друг на друга, — нет, каждый имеет что-нибудь своё, вы должны научиться сразу поймать это своё в человеке — в его глазах, в голосе, в том, как он держит руки на ходу, как, здороваясь,
снимает шапку. Эта служба прежде всего требует хорошей памяти…
Мамаев (не
снимая шляпы, оглядывает комнату). Это
квартира холостая.
Окна в том доме, где жил Кирилин, были темны, и у ворот на лавочке сидел городовой и спал. Ачмианову, когда он посмотрел на окна и на городового, стало все ясно. Он решил идти домой и пошел, но очутился опять около
квартиры Надежды Федоровны. Тут он сел на лавочку и
снял шляпу, чувствуя, что его голова горит от ревности и обиды.
— Все равно! У полкового командира на
квартире стоят штандарты, и перед этой святыней нижние чины
снимают фуражки.
Грунт улиц был песчаный, но довольно твердый; зато во всем городе не было признака мостовой, как во всех малороссийских городах того времени. «Вот этот серый дом с решеткою под окнами, стоящий против рядов,
квартира полкового командира генерала Энгельгардта, — сказал Борисов, — ты видишь, сейчас солдатик прошел и фуражку
снял перед окнами».
Одноглазый. Очаровательница, когда же вы наконец разрешите
снять повязку? Вы могли бы положиться и на мое слово. Помолись, в вашей
квартире пахнет сыростью.
У подъезда
квартиры Ивана Ильича стояла карета и два извозчика. Внизу, в передней, у вешалки прислонена была к стене глазетовая крышка гроба с кисточками и начищенным порошком галуном. Две дамы в черном
снимали шубки. Одна сестра Ивана Ильича, знакомая, другая незнакомая дама. Товарищ Петра Ивановича, Шварц, сходил сверху и, с верхней ступени увидав входившего, остановился и подмигнул ему, как бы говоря: «глупо распорядился Иван Ильич; то ли дело мы с вами».
Прошло этак с месяц, смотрю, смотрю — моя барыня
квартиру сняла: «жильцов, — говорит, — буду пушать».
— Да я ничего, помилуйте, как благородный человек, я вам все расскажу: сначала жена сюда ходила одна; она им родня; я и не подозревал; вчера встречаю его превосходительство: говорит, что уж три недели как переехал отсюда на другую
квартиру, а же… то есть не жена, а чужая жена (на Вознесенском мосту), эта дама говорила, что еще третьего дня была у них, то есть на этой
квартире… А кухарка-то мне рассказала, что
квартиру его превосходительства
снял молодой человек Бобыницын…
Вчерашний господин, на моих же глазах, преспокойно
снял с вешалки мою бекешь, [Бекешь (бекеша) — теплое пальто в талию со сборками (или вообще старинное пальто).] сунул ее под мышку и пустился вон из
квартиры. Аграфена все время смотрела на него, разинув рот от удивления, и больше ничего не сделала для защиты бекеши. Астафий Иванович пустился вслед за мошенником и через десять минут воротился, весь запыхавшись, с пустыми руками. Сгинул да пропал человек!
Я не
снял со стен ни одной карточки, короче говоря — я оставил
квартиру такой же, какою и принял.
— Говорил о диктатуре пролетариата, что они выгоняют жителей из
квартир,
снимают с них ботинки, и что в этом вся их диктатура. А что прежде всего нужно стать диктатором над самим собой, что рабочие должны заставить всех преклониться пред своей нравственной высотой, пред своим уважением к творческому труду.
— Как не знать! Словно нарочно к этой оказии напротив дома Горлицына отдавались четыре комнаты в доме бессемейного купца, который хоть и в нужде, а ищет смирного, хорошего постояльца. Не хотел отдать барыне Чечеткиной оттого, что большая сутяжница и девок больно бьет.
Снимет с себя башмачище, в пору доброму мужику, да и начнет шлепать по щекам; а каков час, и скалкой отваляет. Чего ж лучше этой
квартиры для Волгина!
— Так о чем же думать… Против меня дверь об дверь освободилась на днях
квартира,
сними и переезжай.
Ехать в армию, где он был на первой вакансии полкового командира, нельзя было потому, что мать теперь держалась за сына, как за последнюю приманку жизни; и потому, несмотря на нежелание оставаться в Москве в кругу людей, знавших его прежде, несмотря на свое отвращение к статской службе, он взял в Москве место по статской части и,
сняв любимый им мундир, поселился с матерью и Соней на маленькой
квартире, на Сивцовом Вражке.